— Дуг, я не желаю обсуждать с тобой, как я сплю.
— О чем ты хочешь говорить?
— О нас.
— Ты же сказала, что нас нет.
— Ты знаешь, о чем я. Если уж мы будем жить в одном городе…
— В одном доме.
Она свирепо посмотрела на него и подчеркнуто повторила:
— .. В одном городе, то мы должны определиться, как нам вести себя на публике.
— Я готов, — с восторгом согласился он. — Может, сначала научимся ладить в домашней обстановке? — Он сел на софу так близко от нее, что она почувствовала его дыхание на своей щеке. От этого было щекотно, и начали вспыхивать любопытные искорки. — Немного практики, и мы сможем смело выходить в свет.
Она отодвинулась от него.
— Ты говоришь с сарказмом.
— Вовсе нет, — отрицал он с невинным видом. — Я просто проявляю практичность.
— А вот это никогда не было твоей сильной стороной. Ты всегда добивался, чего хотел и когда хотел, и тебе было наплевать, разумно ли это и можем ли мы себе позволить такое.
— Я все еще хочу тебя, — ответил он, задерживаясь взглядом на ее губах, потом переводя его на ее груди и ниже, на живот, в котором она сразу почувствовала теплоту и жажду его прикосновения. — И ты права насчет только одного: я хочу тебя сейчас.
— Ты меня не получишь, — отрезала она гораздо более твердым голосом, чем ожидала сама. Попыталась встать, почувствовала головокружение и туг же опусшлась обратно на софу. Она решила подчеркнуть свой отказ еще более жестким тоном— Никогда!
Дуг еще не принимал ее всерьез Когда она осмелилась заглянуть в его глаза, они разбрызгивали искры смеха.
— Ты в этом уверена. Трейси Мари? — насмешливо спросил он. — Мне-то показалось, что сегодня днем ты меня целовала с неменьшей страстью, чем я тебя.
Бог свидетель, это было правдой, но она и через миллион лет не призналась бы в этом. Ведь он воспользовался моментом и соблазнил ее менее чем за минуту. С Дугом у нее всегда так — ее плоть забывала о сопротивлении. К счастью, это удавалось ее голове. По крайней мере, когда она прояснялась больше, чем в данный момент.
— Мне просто было любопытно, — беззаботно отозвалась она.
— Любопытно?
— Захотелось узнать, не потерял ли ты свою сноровку.
— И? — его голос снова повеселел, а в синих глазах заплясала смешинка.
— Ты все еще ловок, сомнений нет, — язвительно произнесла она, потом добавила:
— Но я жажду большего от новой встречи с мужчиной.
Улыбка, уже начавшая обрисовываться на его чувственных губах, исчезла, и его глаза затуманились.
— Чарльз? Он лучше?
— Может быть. — Она пожала плечами. — Может, нет. Я еще не решила. Тем временем нам с тобой нужно определиться.
— Насчет чего? — гневно вопросил он.
— Я не желаю больше видеть тебя в «Морти».
— Это общественное место.
— Твое появление там только возбудит слухи. Ты ставишь меня в неловкое положение.
— Это просто смешно!
— Дуг!
— О'кей. Я не появлюсь больше в «Морти». Да там и еда-то отвратительная.
— И никаких намеков моим родителям или кому бы то ни было еще на то, что мы якобы сходимся снова, — твердо потребовала она.
Он только вздохнул.
— Дуг?
— Заметано.
— А в моем доме веди себя прилично. Можешь сколько угодно играть с Дональдом, но держись подальше от меня. Ухожу я рано, а по вечерам почти все время на занятиях, так что это будет нетрудно.
— Кто же заботится о Дональде, если тебя почти никогда не бывает дома?
— Чаще всего миссис Дэннер. Иногда я отвожу его к родителям.
— Так не может продолжаться, — многозначительно бросил он. — Пока я здесь, по вечерам я буду заниматься им. Ребенку нужна семья, хотя бы часть дня.
От его слов ее опалило гневом. В глазах вспыхнуло янтарное пламя.
— Дуг Магир, не смей критиковать меня за то, как я воспитываю своего сына!
— Нашего сына!
— Я делала все, что могла, и ты сам можешь убедиться, что он здоров и счастлив. Так что нечего тут поднимать шумиху по поводу того, сколько времени я ему уделяю.
— А я и не критикую, — он чуть сбавил тон. — Я только хотел сказать, что сейчас, когда я вернулся, я уж прослежу за тем, чтобы ребенок близко узнал своего отца.
— Прекрасно, значит, мы обо всем условились, — она посмотрела ему прямо в глаза и тут же поняла, что совершила непоправимую ошибку. Она просто потерялась в глубинах этих жгуче синих глаз. Больше всего на свете ей захотелось, чтобы Дуг заключил ее в свои объятия, сказал ей, какая же она дурочка, и отнес ее прямиком в постель наверху. Возможно, это желание, это ощущение жаждущей размягченности и внутреннего трепета возникло у нее из-за виски.
Дуг не спускал с нее глаз, отвечая ей тихим, вкрадчивым голосом:
— Если ты действительно этого хочешь. Трейси сделала глубокий вдох и сказала себе: именно этого я и хочу, так тому и быть.
— Этою, — произнесла она наконец, но даже в собственных ушах ее слова прозвучали неубедительно.
Предстоящая неделя казалась ей все длиннее и длиннее. Если Дуг не пойдет ей навстречу, ситуация станет гораздо опаснее, чем Трейси могла себе представить. Ей бы наброситься на него, а не рассиживать, страстно желая его прикосновения.
Она украдкой взглянула на Дуга. В уголках его рта притаилась самодовольная улыбка. Как ни одурманена она была, эту улыбку она узнала сразу. Никакого понимания от него не дождешься!
К концу недели Дуг нашел работу, если верить слухам, распространившимся в «Морти» за ленчем. За последние дни Трейси уже потеряла надежду на то, что он подыщет себе хоть какую-нибудь устраивающую его работу. Он, похоже, предъявлял завышенные требования, и каждую ночь на ее вопрос отвечал одно и то же: